Лев Толстой
Дал отец сыну именье, хлеба, скотины и сказал:
— Живи так, как я, и будет тебе всегда хорошо.
Взял сын всё отцовское, ушёл от отца и стал жить в своё удовольствие. «Отец ведь сказал, чтобы я жил так, как и он. Он живёт и радуется, и я буду так жить».
Жил так год, два, десять, двадцать лет, и прожил всё отцовское именье, и ничего не осталось у него. И стал он просить отца дать ему ещё, но отец не слушал его. Тогда стал он задабривать отца и дарить отцу то, что у него было лучшего, и просить его. Но отец ничего не отвечал ему. Тогда сын стал просить прощенья у отца, думая, что он обидел чем отца, и опять просил дать ему ещё, но отец ничего не говорил.
И тогда стал сын клясть отца. Он сказал:
— Если теперь не даёшь, зачем прежде давал и оделял меня, и обещал, что мне будет всегда хорошо жить. Не стоят все мои прежние радости, когда я проживал именье, одного часа теперешней муки. Вижу, что погибаю, и спасенья нет. А кто виноват? — Ты. Ты ведь знал, что мне недостанет именья, а не дал больше. Ты сказал мне только: живи, как я, и тебе будет хорошо. Я и жил, как ты. Ты жил в своё удовольствие, и я жил в своё удовольствие. Себе-то ты больше оставил. У тебя и теперь есть, а мне недостало. Не отец ты, а обманщик и злодей. Проклятая моя жизнь, проклят и ты, злодей, мучитель, не хочу знать и ненавижу тебя.
Дал отец именье и второму сыну и сказал только:
— Живи, как я, и тебе будет всегда хорошо.
Второй сын уж не так обрадовался именью, как первый. Он думал, что ему так и следует. Но он знал, что случилось со старшим братом, и потому стал думать о том, как бы не прожить всё именье так же, как и первый. Он понял одно, что старший брат не так понял слова «живи, как я», и что не надо жить только в своё удовольствие. И стал он думать, что значит: «Живи, как я». И придумал, что надо, как и отец, заводить всё то именье, которое дано ему. И начал заводить вновь такое же именье, как и то, которое дал ему отец.
И стал он придумывать, как бы самому снова сделать всё то, что дал ему отец. И стал спрашивать у отца, как что делать, но отец не отвечал ему. Но сын подумал, что отец боится сказать ему, и стал разбирать все вещи отцовские, чтобы понять по ним, как всё сделано. И перепортил и погубил всё, что получил от отца, а всё, что сделал нового, всё это было не на пользу. Но ему не хотелось признаться, что он всё перепортил, и он жил и мучился, а всем говорил, что отец ему ничего и не давал, а всё он сделал себе сам. «А все мы сами всё можем делать лучше и лучше, и дойдём скоро так, что всё будет прекрасно». Так говорил второй сын, пока ещё у него оставалось кое-что отцовское, но когда он переломал последнее и ему стало нечем жить, он сам на себя наложил руки и убил себя.
Дал отец такое же именье и третьему сыну, и так же сказал:
— Живи так, как я, и тебе будет всегда хорошо.
И третий сын так же, как первый и второй, обрадовался именью и ушёл от отца. Но он знал, что случилось со старшими братьями, и стал думать о том, что значит: «Живи так, как я, и тебе будет всегда хорошо».
Старший брат думал, что жить так, как отец, — значит жить в своё удовольствие, и всё прожил и пропал. Второй брат думал, что жить так, как отец, — значит сделать самому всё то, что сделал отец, и тоже отчаялся. Что же значит: «Живи так, как отец»?
И стал он вспоминать всё, что знал об отце. И сколько он ни думал, ничего другого он не знал об отце, как только то, что прежде ничего не было, и его самого не было; и что отец родил, вспоил, вскормил его, научил и дал ему всякое добро, и сказал; живи так, как я, и тебе будет всегда хорошо. То же отец сделал и с братьями. И сколько он ни думал, больше он ничего не мог узнать об отце. Всё, что он знал об отце, было только то, что отец делал добро и ему и братьям его.
И тогда он понял, что значат слова: «Живи так, как я». Он понял, что жить так, как отец, значит делать то, что он делает, делать добро людям.
И когда он подумал это, отец уж был подле него и сказал:
— Вот мы и опять вместе, и тебе всегда будет хорошо. Поди же к своим братьям, ко всем детям моим и скажи им, что значит «живите, как я», и что правда то, что тем, которые будут жить, как я, будет всегда хорошо.
И третий сын пошёл и всё рассказал своим братьям, и с тех пор все дети, когда получали именье от отца, радовались не тому, что у них именья много, а тому, что они могут жить так же, как отец, и что им будет всегда хорошо.
Отец — это Бог; сыновья — это люди; именье — это жизнь. Люди думают, что они могут жить одни, без Бога. Одни из этих людей думают, что жизнь им дана затем, чтобы наслаждаться этой жизнью. Они веселятся и проматывают жизнь, а как придёт время умирать, не понимают, зачем была дана жизнь такая, веселье которой кончается страданьями и смертью. И эти люди умирают, проклиная Бога и называя его злым, и отделяются от Бога. Это первый сын.
Другие люди думают, что жизнь им дана затем, чтобы понять, как она сделана, и чтобы сделать её лучше, чем та, которая дана им от Бога. И они бьются о том, чтобы сделать другую, лучшую жизнь. Но они, улучшая эту жизнь, губят её, и этим сами лишают себя жизни.
Третьи говорят: «Всё, что мы знаем о Боге, это то, что он даёт людям благо, велит им делать то же, что и он, и потому будем делать то же, что он, — благо людям».
И как только они начинают делать это, Бог сам приходит к ним и говорит: «Этого самого я и хотел. Делайте со мною вместе то, что я делаю, и как я живу, так и вы жить будете».
Лев Толстой.
